100 магнитоальбомов советского рока(продолжение...)
Он выпускал машинописный журнал "Вопросы олигофрении", в котором, в частности, публиковались объемные переводные материалы об эволюции реггей и панк-рока. На саксофоне и скрипке в "Комитете охраны тепла" играл Андрей Брытков, на флейте - Саша Багачевский. На многочисленных подпевках - Ирина Сильченко (Метельская), похожая на скромную учительницу-практикантку из довоенного кинофильма.
Единственный человек в группе, кто мог действительно безошибочно выделять вторую и четвертую доли, был барабанщик Шура Верешко. В реггей Верешко врубился, отталкиваясь от английского ритм-энд-блюза конца 60-х - начала 70-х годов. Со временем он постиг практически все нюансы растафарианских ритмов - не зря критики впоследствии писали о нем как о единственном настоящем музыканте в составе "Комитета". "Верешко - это просто подарок, просто Джа мне его с неба кинул, - сказал как-то Олди. - И я его поймал".
Фото: Александр Пигарев
Традиционная халявность и бардачность звучания "Комитета" естественным образом вписывалась в растафарианскую идеологию и вызывала раздраженное ворчание лишь у педантичных любителей арт-рока и выпускников Гнесинского музучилища. Заметим, что в последующие годы "Комитет" "боролся" с кривоватостью своего звучания весьма оригинальными методами. Музыканты репетировали прямо во время концертов, поскольку другой возможности не было. Нередко вместе с ними на сцене оказывались сайдмены из других групп - "Крематория", "Цемента", "Ва-Банка", Jah Division. Наиболее точно музыку "Комитета" можно было охарактеризовать как "джем в стиле реггей" - правда, без необходимой для реггей легкости и прыгучести.
...Неразговорчивый и замкнутый в быту Олди не любил и до сих пор не любит давать интервью. Но в те "дозвездные" времена он как-то сказал: "Если можно выразить одним словом все то, что мы делаем, то это слово - боль". Тексты раннего "Комитета охраны тепла" тяготели к стремным околодиссидентским настроениям. Песен, навеянных призраком "коммунистической плети", у группы оказалась добрая треть: "Я раньше думал", "Так скажи нам Jah", "Бумажный герой", "Не спи", "Механосборочный цех". В самой старой из них, "Комсомольцы", Олди, движимый социальной бескомпромиссностью, переходит на лозунги в духе "Окон РОСТА" Маяковского: "Вырубим гадов, съедим бюрократов / Я буду действовать, я - агитатор!" Остальная часть композиций отражала либо растафарианские духовные ценности ("Кауа", "Скоро лето", "Плачет небо"), либо лирические переживания и эротические настроения ("Резиновый танк", "Гематоген", "Не верь мне", "Розовый балет").
...Отыграв осенью 87-го года несколько концертов в Харькове и Калининграде, "Комитет" начал настраиваться на студийную запись. Она состоялась в феврале 88-го года в помещении того самого Дома культуры железнодорожников, в котором работали Олди и Щедрин. Поводом послужили два обстоятельства, причем оба напрямую были связаны с Красной Армией.
Авторское право принадлежит владельцу. Книга представлена в ознакомительных целях!