100 магнитоальбомов советского рока(продолжение...)
Когда в подвале становилось невыносимо больно за бесцельно прожитые годы, дровишек в угасающий огонь подкидывал вернувшийся из "загранкомандировки" Кормильцев.
"Илья писал нам тогда по три тома материала и бился насмерть за каждую страницу каждого тома, - вспоминает Умецкий. - Из всего этого богатства можно было выбирать три-четыре текста, и то - с последующими доработками. После того, как к началу записи закончилась рефлексия у Бутусова, началась рефлексия у Кормильцева, который считал, что мы все делаем не так. Он приходил в клуб и разбивал ногами стулья, и успокоить его было очень сложно. Макаров в роли директора клуба просто бледнел на глазах, поскольку нес за стулья материальную ответственность".
Кормильцев лютовал не на пустом месте. Скажем, он еще мог смириться с тем, что в "Ален Делоне" Бутусов отказался от словосочетания "тройной одеколон", или с тем, что в "Скованных" вместо за "красным восходом коричневый закат" исполнялось "розовый закат". Но нежелание вокалиста петь в "Рвать ткань" "про блядей" Кормильцев воспринимал как личное оскорбление.
Когда угасали идеологические конфликты, связанные с текстовой редактурой, повод для беспокойства подбрасывал Могилевский. Пару раз, достойно отметив завершение записи своего альбома "Угол" (который делался одновременно с "Разлукой"), он застревал в деревне, и, к примеру, "Праздник общей беды" записывался без него.
Часть песен дорабатывалась непосредственно на месте. Именно в студии был сочинен проигрыш в "Скованных", саксофонные атаки в "Казанове", а при помощи хора "друзей и сочувствующих" были записаны припевы в "Шар цвета хаки".
"В музыкальном плане каждой из песен "Разлуки" можно было найти аналог в западной или отечественной рок-музыке, - говорит Бутусов. - Но в силу нашего непрофессионализма он был неузнаваем, поскольку мы так и не смогли сделать то, что хотели изначально".
Ближе к концу записи все спохватились о названии и о каком-нибудь драматургическом обрамлении - поскольку концепцией на новом альбоме (в отличие от "Невидимки") и не пахло.
Идея родилась благодаря другу группы, начинающему кинорежиссеру Леше Балабанову, который давно питал симпатии к музыке "Наутилуса". (Существует, кстати, версия, что именно привезенный Балабановым из Лондона диск Stray Сats послужил импульсом для создания рок-н-ролльной основы в "Рвать ткань".) Во время дружеских вечеринок Балабанов любил петь народные песни, и в особенности "Разлуку".
"Мы просто дурью маялись во время записи, начали петь "Разлуку", и нам показалось, что есть какой-то абсурд в том, как мы ее исполняем, - вспоминает Бутусов. - Поставить "Разлуку" в начало альбома было чисто интуитивной идеей. Возможно, и сам альбом получился таким легким и естественным, потому что мы многое делали на ходу, передавая атмосферу того, что нам нравилось в данный момент".
Умецкий считает, что "Разлука" появилась с легкой руки Могилевского. "Когда все уже было записано, Леха полупьяным голосом затянул "Разлуку", - вспоминает Дима.
Авторское право принадлежит владельцу. Книга представлена в ознакомительных целях!