100 магнитоальбомов советского рока
Клиент покупал книгу и отправлял ее в столицу ценной бандеролью. Дело было хорошее, поскольку читать официально изданные книги пока еще никому не запрещалось. Даже в СССР.
В книгу вкладывался конверт, в котором находилась купюра достоинством в сто рублей. Это означало, что клиент из города Икс продлевает «подписку» и автоматически получает из Москвы все новые записи. Естественно, что посылки с катушками отсылались не с того отделения, на которое приходила ценная бандероль, а совершенно с другого.
Отделения связи и «связные» менялись, как перчатки - чтобы не примелькаться. Конкретно у Ушакова пересылкой занимались старшие дети - будущий скрипач Илья и будущая певица Илиана (ученики соответственно 10-го и 8-го классов). Чувствуя общую напряженность ситуации, Валерий Петрович сжег блокнот с адресами иногородних «писателей», а их координаты перенес в нотную тетрадь для сольфеджио. Был даже придуман специальный код.
Шифровка была несложной. Вместо названий городов в тетрадь вписывались номера населенных пунктов в атласе СССР. Цифровые коды городов, номера домов и квартир обозначались при помощи нот, а между собой разделялись при помощи тактов. Если бы подобное «музыкальное произведение» увидел специалист с консерваторским образованием, он наверняка бы решил, что автор этого опуса сошел с ума. Однако с ума сходить никто не собирался - несмотря на то, что Ушакову приходилось запоминать наизусть названия десятков улиц - словно контрразведчику высокого класса...
К сожалению, подобная конспирация оправдывала себя лишь частично. С осени 85-го года на квартирах Ушакова, Левченко и Баюканского начались обыски. «Источники информации» у правоохранительных органов на этот раз были самые разные. Гену Левченко подловили в безобидной ситуации - во время переезда на новую квартиру. Сердобольные старушки, увидев рано утром у входа в подъезд нагромождение магнитофонов и коробок с катушками, оперативно позвонили «куда следует». Спустя час Левченко и его супруга Наталья давали показания в разных комнатах ОБХСС Гагаринского района.
Мишу Баюканского «заложила» хозяйка арендуемой им зеленоградской квартиры. Вскоре его комната с аппаратурой была опечатана, а сам Баюканский вместе с беременной женой и ребенком фактически оказались на улице.
Ушакова подвели иногородние приятели, «засветившие» его вторую квартиру, снимаемую специально для хранения резервной техники и аудиоархива. Дома у Валерия Петровича состоялся обыск, а его самого начали периодически вызывать на допросы к следователю. «После всех этих обысков я еще в течение нескольких лет вздрагивал, услышав телефонный звонок», - говорит Ушаков.
«Союз писателей» вынужден был в срочном порядке уйти в глухую оборону. «Мы оперативно начали уничтожать все улики, - вспоминает Алисов, который сжег корешки сотен почтовых переводов, хранившихся на квартире у Севостьянова. - Теперь мы ходили по улицам и постоянно оглядывались по сторонам».
Вопреки пессимистическим прогнозам, длились тяжелые времена недолго. Имея немало друзей с бурным диссидентским прошлым, Валерий Петрович во время допросов на Лубянке держался более чем уверенно. «В общении с КГБ и ОБХСС нашим главным козырем было отсутствие финансовых улик, - вспоминает Ушаков. - Я знал правила игры и догадывался, что на следователей существует определенное давление сверху.
Авторское право принадлежит владельцу. Книга представлена в ознакомительных целях!